«Хочу, чтобы всем дали квартиры, чтоб никто не был обижен». 85-летняя саратовчанка, ребенком пережившая войну, встретила год 80-летия Победы в коммуналке, отрезанной от отопления
Татьяна Петровна Вдовина – ровесница Второй Мировой. Когда именно и откуда она попала в саратовский детдом, женщина не знает – архивные документы со сведениями о ее кровной семье сгорели. В 1941 году в Саратов были эвакуированы больше 14 тысяч сирот из Белоруссии, Украины и западных регионов. В 1942-м Таню удочерили саратовцы Петр и Ольга Плотниковы – принять в семью ребенка из детдома просил, уходя на фронт, их кровный сын Анатолий. Капитан Плотников погиб под Новгородом. Его родители вырастили Таню, как родную дочь.
Татьяна Петровна живет в старинном доме на улице Лермонтова. Дом признан аварийным: в стенах – огромные щели, крыша течет, газ отрезан. Свою комнату в коммунальной квартире пенсионерка отапливает электрообогревателем. Готовит на плитке. Чтобы помыться, греет воду в электрочайнике.
Выделять обитателям трущобы новое жилье городские власти не собираются – потому что по вине тех же самых властей дом на Лермонтова не успел попасть в программу расселения за федеральный счет. Прокуратура считает, что температура в развалюхе, отрезанной от отопления, вполне нормальная. А к 9 мая, когда придет пора произносить торжественные речи, и вовсе потеплеет.
«Возьмите мальчика из детдома, пусть будет вам сыном вместо меня»
Татьяна Петровна закутана в черно-белый кардиган, из-под которого виден вишневый свитер с высоким горлом. На ногах у пенсионерки – толстые шерстяные носки. Как она говорит, валенок у нее нет, хотя не помешали бы – полы в комнате ледяные.
Под окном на месте батареи центрального отопления подвешен маленький белый электрообогреватель. Узкая комната, оклеенная зелеными обоями, тесно заставлена мебелью. Справа – полированная стенка. За стеклянными дверцами среди вазочек и салатниц стоят маленькие черно-белые фотографии. Посередине – стол с электрочайником и закопченной плиткой. Из стены слева выпирает круглый черный бок газовой печки.
С августа прошлого года буржуйка Вдовиной, как и все остальные печи, плиты, водонагревательные колонки в доме, отрезана от газа из-за аварийного состояния здания.
«Удобства нам в 1971 году стали делать», – вспоминает хозяйка о том, как в дом провели газо- и водопровод. До этого жильцы носили воду ведрами из единственного крана в подъезде, а печки топили дровами.
Татьяна Петровна живет в доме на Лермонтова с детства. Старожилы коммуналки рассказывали ей, что до революции здесь была детская колония.
На самом деле, в доме, принадлежавшем купцу-старообрядцу Ефиму Горину, с 1869 года работал учебно-заработный дом для мальчиков. Дети из самых бедных семей обучались здесь грамоте и, выполняя неквалифицированную работу, зарабатывали себе на еду и одежду. Заведение содержалось на пожертвования православной общины. В 1918 году работный дом закрыли.
Почти полтора десятка лет здание пустовало. В 1930-е годы, когда в Саратове открывались новые заводы, набиравшие рабочих из деревень, приезжим разрешили поселиться в заброшке. Позже дом разделили на коммуналки.
Здесь, на Покровской улице (так тогда называлась улица Лермонтова), вырос Анатолий Плотников. В 1940-м году юноша поступил в Новосибирское пехотное училище. В 1941-м лейтенантом попал на фронт. «Он писал домой: вряд ли я выживу, возьмите мальчика из детдома, пусть будет вам сыном вместо меня», – рассказывает Татьяна Петровна. Но мама Анатолия Ольга Александровна Плотникова, проводившая немало родственников и друзей на гражданскую и две мировых войны, решила: «Лучше девочку».
Плотниковы пошли в «Красный городок» – самый большой детдом Саратова, располагавшийся в соседнем квартале, в бывших зданиях Крестовоздвиженского монастыря.
«Красный городок» работал с 1920-х годов. Сюда свозили беспризорников, найденных на улицах и на берегах Волги. Учреждение, как и работные дома царских времен, во многом существовало на самообеспечении: воспитанники работали на огороде, ферме и в мастерских. Еще в 1927 году газета «Известия» отмечала «скудное питание» детей. Обувью детдом был обеспечен на 40 процентов, одеждой – на 37. Из-за нехватки теплых вещей в холодное время года воспитанники почти не гуляли. Поэтому, как полагали журналисты того времени, было «распространено малокровие» (анемия). С годами ситуация не улучшалась: в середине 1930-х «Красный городок» испытывал недостаток постельного белья, совершенно отсутствовали простыни и матрацы.
К началу Великой Отечественной в регионе работали более 30 детских домов, где проживали около 3,6 тысячи воспитанников. В основном, это были дети, родители которых умерли во время голода 1932-1933 годов или были репрессированы. Осенью 1941 года в Саратов были эвакуированы детские домаиз Белоруссии, Украины, Смоленской и Сталинградской области. Кроме того, в регион привезли 3,5 тысячи учеников московских школ. Их разместили вместе с сиротами. В декабре 1941-го в Саратовской области находились 96 детских домов с 14 тысячами воспитанников.
О жизни в детдоме собеседница ничего не помнит. Документы со сведениями о ее кровной семье сгорели. Из справки, сохранившейся в архиве, Татьяна Петровна знает лишь, что приемные родители нашли ее в возрасте трех лет. Три месяца приходили на свидания, пока готовилось разрешение на удочерение.
Первое воспоминание Татьяны Петровны – бомбежка авиационного завода. «Люди залезали на крыши и смотрели на зарево над Заводским районом», – рассказывает она.
Во время войны продукты горожанам выдавали по карточкам. «В соседнем дворе жила сестра отца. Она приглашала меня в гости, но угостить могла только чаем и сахаром. Три кусочка я заворачивала в носовой платок и несла парализованной бабушке, за которой ухаживала мама. Бабушка радовалась, как дитя: «Таня сахарок мне принесла!» – вспоминает Татьяна Петровна.
Анатолий Плотников в июне 1942-го, всего через год после ухода на фронт, получил капитанские звездочки. «Он прислал деньги на куклу для меня. Кукла была гуттаперчевая, вот такая большая. Лучше, чем у всех девочек на улице!» – улыбается собеседница.
В декабре 1943-го Плотникова назначили начальником штаба лыжного батальона 256-й стрелковой дивизии. C января 1944-го дивизия участвовала в Новгородско-Лужской операции, значительно продвинулась вперед и в феврале оказалась в окружении. Через две недели выжившие сумели вырваться к своим.
Анатолия среди них не было. Он погиб 3 февраля. Весной 1944-го саратовца вместе с однополчанами похоронили в братской могиле у деревни Людятино (на территории современной Новгородской области). Молодой капитан не дожил двух месяцев до 23-летия.
В память о старшем брате, с которым они так и не увиделись, Татьяна Петровна отмечает свой день рождения 12 апреля.
«В тесноте, да не в обиде»
Таня училась в школе по соседству с домом (сегодня это МОУ СОШ №9). В послевоенное время не хватало учебников и тетрадей, «мать бегала по всему городу, доставала». Спрашиваю, нравилось ли собеседнице учиться? «Неа! – задорно отвечает она и смеется. – Я тогда думала: зачем каждый день сидеть за партой, да я лучше в няньки пойду, уж заработаю себе на кусок хлеба».
Зимой, как вспоминает Татьяна Петровна, местные ребятишки катались с горки по улице Октябрьской, где сейчас фонтаны. На Волгу дети из приличных семей не ходили: по словам собеседницы, это было неблагоустроенное и небезопасное место, «как сейчас Глебовраг».
«Волгу подняли без меня», – вспоминает собеседница создание водохранилища. В то время она единственный раз уезжала из Саратова в Сочи. Больше Татьяна Петровна никогда не путешествовала, зато с 19 до 55 лет работала чертежницей на картографической фабрике.
Карты советских республик до сих пор хранятся у нее дома. «В составительском цехе работала, на кальке, на негативах, на клише, ретушь делала. Если на клише заметим «сыпь» – грязь от краски, подчищаем скальпелем. Если при этом заденем условные обозначения, потом подводим самым твердым карандашом H6. Кропотливая работа. Но я люблю повозиться!» – говорит Татьяна Петровна.
Нагрузка на зрение дала о себе знать. Уже выйдя на пенсию, женщина перенесла две операции по удалению катаракты.
Переехать из коммуналки Вдовина пыталась лишь однажды, еще при СССР. «С мужем мы пошли в исполком. Спросили, сколько стоять в очереди на отдельную квартиру? Нам ответили: 25 лет. Больше мы не ходили. Решили жить здесь, в тесноте, да не в обиде».
Муж собеседницы умер в 45 лет, «он и не знал, что у него сердце больное». Сейчас она живет в той же коммуналке с сыном. Сын работает подсобным рабочим. Купить на свою зарплату благоустроенное жилье он не может.
Спрашиваю, какой помощи Татьяна Петровна хотела бы от властей? «Я хочу, чтобы всем дали квартиры по справедливости, чтобы никто не был обижен», – отвечает она. И тут же добавляет, что на чиновников не очень-то рассчитывает. «Я только на их помощь надеюсь», – показывает она маленькие иконы святых в серванте.
Ненужные люди
В квартире Елены Плотниковой (они однофамильцы с погибшим героем Великой Отечественной) на комоде стоят фотографии в розовых рамках с пластиковыми цветочками – дочь Алина и трое внуков. «Моя дочь – собственник в этой квартире. Она вместе с внуками могла бы жить здесь. Но как привезти детей в здание, где от всех удобств осталась холодная вода, текущая тонкой струйкой? Многодетная семья вынуждена снимать квартиру», – говорит Елена.
Ее зять – профессиональный военнослужащий. Служил в Чечне, сейчас находится на СВО.
Елена вспоминает, что жила в коммуналке на Лермонтова в детстве. Вернулась сюда в 2000-м году. Дом, по ее впечатлениям, тогда выглядел крепким. В 2003-м эксперты БТИ оценили износ не больше, чем в 45 процентов.
Но уже через десять лет здание начало трескаться. Жильцы полагают, что причиной стало строительство высоток неподалеку. В 2011 году в доме из-за ветхого состояния отключили часть газовых печей.
Саратовских чиновников это не смутило. В 2015 году здесь успешно освоили бюджетные средства на капитальный ремонт крыши. Как говорят жильцы, «на старые прогнившие балки положили фольгу». Металл на крыше такой тонкий, что невозможно даже почистить снег, – покрытие прогибается и рвется. После такого «ремонта» крыша потекла.
Жильцы жаловались во все инстанции. В 2020 году межведомственная комиссия обследовала здание и признала «ограниченно работоспособным». Износ, по мнению экспертов, составил лишь 20 процентов. «То есть за двадцать лет наш дом помолодел?» – недоумевает Елена.
Как выяснилось позже, экспертиза была проведена с нарушениями. Но на тот момент дом не был признан аварийным и не попал в программу расселения за счет федеральных денег (туда включали только жилье, получившее аварийный статус до 2022 года).
Комиссия признала очевидное состояние дома только в марте 2024-го. Администрация Саратова в распоряжении предложила жильцам «отселиться до 1 апреля 2027 года». Но, поскольку дом не включен в целевую программу, федеральных денег на строительство квартир для переселенцев нет (всего в регионе за бортом остались 400 таких домов). Всё, что могут предложить обитателям коммуналки на Лермонтова, – «освобождаемые жилые помещения муниципального фонда». То есть комнаты в общагах на окраине.
«Мы ездили посмотреть такую общагу на 2-й Дачной. В секции – восемь комнат, одна кухня, тараканы, клопы», – рассказывает жительница дома на Лермонтова Любовь Катина. Ее семья получила здесь две крошечные комнатки в 1987-м году, когда Любовь Юрьевна работала мастером станков с числовым программным управлением на авиазаводе.
«На дворе 21 век. У нас великая страна, победившая фашизм. Я всю жизнь работала на заводе, в детском саду. Почему теперь на пенсии меня выбрасывают куда-то к тараканам и клопам?» – спрашивает собеседница.
«Какие суммы мы увидим в платежках?»
В августе в развалюхе на Лермонтова полностью отключили газ. Жильцы лишились не только отопления, но и горячей воды, и возможности приготовить еду.
Несколько месяцев жители напоминали мэрии, что скоро наступит зима. Обращались к различным политическим движениям – от КПРФ до «Народного фронта». Написали обращение к председателю СК Александру Бастрыкину. Пробились даже на Первый канал в передачу «Мужское и женское».
Магию телевизора трудно переоценить. В декабре мэрия купила для «лермонтовцев» электрообогреватели, потратив из городского бюджета больше миллиона рублей.
Когда эти обогреватели подключили к старой проводке, произошло короткое замыкание. На двое суток злосчастный дом остался еще и без электричества.
Представители СПГЭС заявили, что подключение дополнительных электроприборов проведено самовольно, без согласования с ресурсоснабжающей организацией. Прокуратура направила представление в администрацию Волжского района.
Сейчас электроконвекторы работают. Но жильцы боятся пожара. «В инструкции сказано, что пользоваться прибором можно только под наблюдением человека. То есть я должна постоянно сидеть рядом и караулить? А как спать ночью? – говорит Елена Плотникова. – Электрообогреватель не может считаться полноценной заменой системе отопления. В нашем доме потолки четыре метра высотой. В настоящие морозы конвектор не сможет обогреть такой объем. А какие суммы мы увидим в платежках за электричество?».
Прокуратура Волжского района ничего дурного в происходящем не видит. В ответе депутату областной думы Денису Буланову надзорное ведомство сообщило, что «проведены замеры температурных параметров в жилых помещениях, отклонений от нормативных требований не установлено».
В декабре 2024 года региональный СК предъявил обвинение в злоупотреблении должностными полномочиями (статья 285 УК) бывшему главе Волжского района Владимиру Томашенцеву. По мнению следователей, чиновник, «желая создать мнимую видимость эффективного выполнения служебных обязанностей», не признавал местные трущобы аварийными. Он утвердил результаты обследования дома №19 по улице Лермонтова, хотя выполненные работы не соответствовали техническому заданию. Приказал подчиненным не сообщать жильцам о настоящем состоянии зданий и не направил документы на рассмотрение межведомственной комиссии. Из-за действий бывшего главы, как полагает СК, пять домов вовремя не получили аварийный статус и не попали в программу расселения.
Напомним, что в середине 2010-х Владимир Томашенцев работал в энгельсском комитете ЖКХ вместе с нынешним губернатором Романом Бусаргиным. Затем получил назначение в Волжский район Саратова, которым руководил до 2021 года. В 2022-м возглавил областную жилищную инспекцию.
Интересно, что следователи не замечали ничего предосудительного в работе чиновника несколько лет.
В декабре 2023-го Томашенцева резко раскритиковал спикер Госдумы Вячеслав Володин. Во время визита в Саратов Володин отметил, что в городе тротуары и остановки общественного транспорта не очищены от мокрого снега. Высокий гость напомнил, что Томашенцева «выгнали с главы района за неэффективность», и посоветовал лишить его должности в ГЖИ.«Роман Викторович, гоните его, чем быстрее, тем лучше», – обратился спикер к саратовскому губернатору. В тот же день Владимир Томашенцев был отправлен в отставку.
